«Не исключался сепсис»: Сушкевич рассказала свою версию смерти ребенка в роддоме № 4

23.04.2020 19:49

Калининградский неонатолог-реаниматолог Элина Сушкевич, обвиняемая в убийстве новорожденного, во время онлайн-конференции ответила на вопросы СМИ. Ранее медик уже объясняла, какие нестыковки усмотрела в материалах дела. В этот раз врач рассказала, как оказывалась помощь младенцу утром 6 ноября 2019 года, и почему его не транспортировали в Перинатальный центр. Сушкевич утверждает, что не делала ребенку укола магнезии и что наличие магния в тканях новорожденного — это нормально.

Ребенок родился 5 ноября 2019 года на сроке беременности чуть больше 23 недель. Вес младенца составлял 700 грамм, а рост — 34 см. Вызов из роддома № 4 в Перинатальный центр поступил около 8 часов утра. «Мы буквально сразу выехали и через 20 минут были уже на месте. На момент моего осмотра ребенку уже было 3,5 часа жизни, — вспоминает Сушкевич.

По словам медика, у младенца наблюдались шок, низкое артериальное давление (примерно в два раза ниже, чем у обычного ребенка), пониженная температура тела и тяжелая анемия. «Не исключался сепсис (это врожденная инфекция, которая развивается в процессе внутриутробного развития или может развиться потом), так как женщина уже находилась в безводном периоде более 54 часов — воды отошли у нее дома. То есть двое суток ребенок находился без вод и был подвержен риску инфицирования», — уточняет врач.

Ребенок находился в таком состоянии, уверяет Сушкевич, что не подлежал транспортировке, так как медикам необходимо буквально сразу приступать к коррекции вышеперечисленных показателей. «То есть его нужно согреть, ему нужно поднять давление, ему нужно скоррегировать уровень сахара в крови. Если все эти параметры находятся не в норме, то это является противопоказанием к транспортировке. Поэтому на момент моего приезда речи о транспортировке в Перинатальный центр не могло быть», — говорит медик.

Правда, в деле есть частично заполненная карта транспортировки пациента, существование которой неонатолог объясняет очень просто: «Так как на выезде мы не знаем состояния ребенка, то всегда заполняем в карту вводные данные: из какого роддома поступил вызов и каким врачом вызывается».

Сушкевич рассказывает, что назначила новорожденному необходимые препараты, «которые положены к назначению в таких случаях согласно протоколам». Все ее назначения и рекомендации выполняли сотрудники роддома: «Врач, который приезжает в составе бригады, не является лечащим врачом учреждения и не является лечащим врачом этого ребенка, потому что за него отвечает учреждение, в котором он находится. Поэтому все мои рекомендации, все мои назначения выполнялись сотрудником роддома под моим контролем».

Несмотря на все меры, по словам Сушкевич, состояние младенца не претерпело каких-то серьезных изменений: артериальное давление не поднималось, были колебания и в насыщении крови кислородом, и нарушения в работе сердца. Добавились дополнительные признаки тяжелого состояния, такие как кровоточивость из мест инъекций (синдром диссеминированного внутрисосудистого свертывания). Новорожденным все препараты вводят не струйно, а капельным методом — медленно в течение какого-то времени, подчеркнула Сушкевич. «Состояние ребенка на протяжении всего периода оставалось крайне степени тяжести, оно было нестабильное. И те незначительные улучшения, которые могли быть, никак не повлияли на исход», — говорит медик.

С момента приезда бригады в роддом Сушкевич, по ее словам, все время находилась рядом с пациентом. Через 6,5 часов от рождения у ребенка произошла остановка сердца. Неонатолог и заведующая отделением новорожденных Татьяна Косарева начали проводить реанимационные мероприятия. Спустя полчаса медики поняли, что все бесполезно и совместно констатировали смерть ребенка. Неонатолог допускает, что на теле новорожденного могло не остаться явных следов реанимационных действий, поскольку «они могут быть, могут и не быть». Сушкевич лично заполнила всю документацию: «В документации были отражены и мой осмотр, и все мои назначения и констатация смерти».

Сушкевич заявила, что не вводила магнезию ребенку. Мало того, по мнению защиты, данные о том, что доза магния в организме младенца была превышена, не подтверждаются. «Уровень магния у этого ребенка ниже, чем у обычных младенцев. Мы изучали именно те источники, на которые ссылались эксперты в своих экспертизах», — утверждает Сушкевич.

Неонатолог не знает, принимала ли какие-то препараты с магнием потерпевшая во время беременности, но это, по ее словам, не так важно. Магний является обычным элементом в организме человека, говорит медик: «Это не какой-то яд, это не какой-то особенный элемент. Он содержится во всех органах и системах, участвует в различных процессах обмена в организме. Поэтому то, что его обнаружили в органах ребенка — это абсолютно нормально».

По мнению Сушкевич, экспертом-химиком ошибочно был сделан вывод о превышении доз, так как он сравнивал показатели новорожденного с показателями взрослого человека. К тому же, в использованной экспертами литературе нет данных о токсической или летальной дозе магния ни для детей, ни для взрослых.

«Мы сравнили показатели нашего ребенка (показатели, которые получили в результате экспертизы) с показателями, полученными во время исследований, которые проводились на базе разных стран. Там исследовались новорожденные, которые не связаны с магнием — у них были другие причины смерти, но магний определялся в их органах. И по всему анализу выяснилось, что у нашего ребенка уровень магния даже ниже, чем у этих детей — получается, что даже ниже нормы. Это связано с тем, что ребенок недоношенный и не успел накопить достаточного количества», — подчеркнула Сушкевич.

Адвокаты Сушкевич «взаимодействуют» с защитниками другой обвиняемой по делу — Елены Белой — и, по их словам, каких-либо разногласий у них нет. Правда, самим медикам по условиям избранной меры пресечения общаться друг с другом запрещено. Также судом наложен запрет на общение обвиняемых со всеми потерпевшими, поэтому с матерью погибшего ребенка Сушкевич до сих пор не общалась. «Я бы попросила передать мои слова матери, чтобы она знала, что никогда ни в какой мере врач не хочет, чтобы его пациент погибал, и для этого ребеночка мы от начала до конца делали все возможное», — заключила неонатолог.

Текст: Екатерина Медведева. Фото: Виталий Невар / Новый Калининград

Источник