Глава УФАС: «Янтарьэнерго» будет дешевле подключить, чем платить миллион штрафа

28.06.2019 11:31

Артур Демкин возглавил Калининградское управление Федеральной антимонопольной службы в сентябре 2018 года. С тех пор ведомство значительно ужесточило штрафную политику в отношении энергосетевого монополиста «Янтарьэнерго», начало расследования в отношении «Водоканала» и единого мусорного оператора. В интервью заместителю главного редактора «Нового Калининграда» Вадиму Хлебникову Артур Демкин рассказал, почему почти 14 лет работает в ФАС, насколько «эксклюзивной» является калининградская проблема массового срыва подключения к электросетям со стороны местного монополиста и сколько «Водоканалу» может стоить предприимчивая идея его бывшего менеджмента брать с бизнеса плату за воду в пятикратном размере.

— Из вашей официальной биографии следует, что вы всю жизнь работали в Федеральной антимонопольной службе.

— Все верно. Еще будучи студентом, я на третьем курсе прошел практику в Мордовском УФАС, и мне предложили попробовать поработать. Соответственно, 4-5 курс я учился на индивидуальном плане и все основное время работал. В антимонопольных органах я работаю почти 14 лет.

— Почему именно антитраст? Просто попали на практику или уже в студенчестве было желание сражаться со «всемогущими» корпорациями?

— В 20 лет сильно не задумываешься, где пройти практику. Куда предложили, туда и пошел. Потом поступило предложение остаться, и тогда уже было понимание, что работа интересная. У меня первые дела сразу были в отношении правительства Республики Мордовия, и так получилось, что в суде мы встретились с одним из моих преподавателей. Он был на стороне правительства, а я на стороне ФАС. За месяц до этого я ему на 4-м курсе сдавал экзамен. Слава богу, я его тогда в суде победил (смеется).

— То есть ФАС обладает властью, которая может заинтересовать молодого человека?

— Главное, конечно, это возможность самореализации. В ФАС всегда, в любом регионе, есть возможность самореализации. Как правило, мы занимаемся интересными делами и почти не занимаемся мелочью. У нас есть возможность заниматься крупными вопросами, которые имеют социально-экономическое значение. Другое дело, что не все пользуются такой возможностью. Но меня прельстило именно это.

— Вы работали в трех регионах: Мордовии, Ханты-Мансийском автономном округе и теперь в Калининграде. Есть специфика работы у антимонопольных органов в нашей области?

— Калининградская область — это эксклав. На строительный подряд сюда сложнее «зайти». То есть здесь возможность создания конкурентной среды ниже, чем в «большой» России. Если в Ханты-Мансийске проводятся торги, то заявки могут поступить, например, из Омска, Екатеринбурга и Тюмени. Проще доставить технику. От Екатеринбурга до Ханты-Мансийска может быть и дальше, чем от Калининграда до Питера, но проблемы с границей все желание могут отбить. В этом году у нас было дело о включении в реестр недобросовестных поставщиков компании из Питера. Они делали в Калининграде дороги к чемпионату мира. Компания предприняла большие усилия, чтобы исполнить контракт, но не получилось. Компания привезла с собой всю технику на пароме, потратила на это приблизительно 2 млн руб. В итоге из-за разного рода проблем они не успели исполнить контракт и потом «догоняли» осенью, а там уже дождь пошел, и у них неисполнение составило 5%. Поэтому оснований для включения в реестр недобросовестных подрядчиков не было. И если мы говорим о закупках, то, мне кажется, в Калининградской области заказчики должны делать всё, что от них зависит, чтобы создавать условия для развития конкуренции, привлечения новых подрядчиков из других регионов. А в остальном всё примерно похоже. В ХМАО, конечно, есть отличия. Это регион-донор. Большая часть бюджета страны формируется именно за счет этого региона. Сложный регион. Там сталкиваются интересы крупных корпораций. В Мордовии и Калининграде такого нет. У нас «Янтарьэнерго» и «Теплосеть», а там «Лукойл», «Роснефть», «Сургутнефтегаз» и другие.

— Приходилось ли там противостоять этим гигантам?

— Благо есть вопросы, которые уходят на федеральный уровень (улыбается). Были какие-то вопросы с «Сургутнефтегазом», но они были связаны с непредставлением информации, а также с техприсоединением к сетям. Там были и более крупные сетевые компании, как «Тюменьэнерго», и это было намного интересней, чем 2 км сетей «Сургутнефтегаза».

Сложность была и в том, что зарплата у сотрудников ФАС и компаний сильно разнилась. Поэтому в Ханты-Мансийске [у нас] в основном работали люди за идею, которые никогда оттуда не уйдут, вне зависимости от того, какую бы им зарплату ни предложили.

В ФАС мы можем заниматься тем, чем захотим и что считаем нужным. А не так, когда ты приходишь [к руководству] и говоришь: «Я вижу здесь нарушения». А тебе говорят: «Мы этим заниматься не будем». У нас такого априори не существует. Если мы видим нарушение, то мы идем и работаем.

— Каким образом такая свобода действий обеспечивается?

— Наверное, это корпоративная этика Если мы видим нарушение и это интересное дело, центральный аппарат ФАС России нас только похвалит за то, что мы формируем прецедентную практику. Думаю, это связано с тем, что почти все 15 лет я работаю при одном руководителе — Игоре Артемьеве. Безусловно, это его заслуга.

— Про какие-то большие антимонопольные дела с вашим участием можете рассказать?

— У нас было прецедентное дело, с которым мы дошли до президиума Высшего арбитражного суда. Таких дел единицы. Нашему управлению удалось «сломать» судебную практику в отношении конкурсных управляющих. В один момент нам сказали, что мы не имеем полномочий рассматривать обращения по торгам в отношении арбитражных управляющих (в процессе конкурсного производства, то есть распродажи активов в рамках банкротства — прим. «Нового Калининграда»). Было множество отмененных антимонопольных решений по этому поводу, и наше дело было поворотной точкой, после которой практика изменилась.

Второе дело было по поводу запрета на совмещение передачи электроэнергии и ее сбыта. В нашем случае этими видами деятельности занимаются, соответственно, «Янтарьэнерго» и «Янтарьэнергосбыт». В Мордовии мы установили, что группа лиц «Горсвет» и «Горсветэлектросбыт» совмещает эти два вида деятельности, поэтому в судебном порядке понудили «Горсветэлектросбыт» прекратить осуществление сбытовой деятельности. Это был прецедент.

— В Калининграде же именно так и происходит с «Янтарьэнерго» — ей принадлежит сбытовая компания.

— Калининград находится в так называемой неценовой зоне. Правило о разделении действует для ценовых зон — Европейской части России, Урала и прочих. То есть для большинства регионов. На нас запрет не действует.

— Чем плохо нахождение передачи энергии и сбыта в одной группе компаний?

— Последствия того, когда передача и сбыт в одной группе, мы видели в схеме, когда энергетики начали необоснованно выставлять завышенные счета на отключение и включение подачи электроэнергии за неуплату (закончилось для «Янтарьэнерго» перерасчетом и штрафом в размере 20 млн руб. по инициативе УФАС — прим. «Нового Калининграда»). Если бы передача и сбыт были разделены, такая схема вряд ли получилась бы.

— Вы как-то консультировались с властями или «Янтарьэнерго» о добровольном разделении?

— В законе нет прямого запрета... В Калининградской области, наверное, от этого больше плюсов, чем минусов.

— Еще какие-то значимые истории с предыдущего места работы можете назвать?

— Если возвращаться к Ханты-Мансийску, то, приехав туда на работу, я обратил внимание на большой процент отмены наших решений по госзаказу — больше половины. За год-полтора мы эту ситуацию поменяли. Типичное нарушение, которое мы выявляли, — власти требовали от строительной компании одновременно лицензию МЧС и допуск СРО. Мы говорили о том, что достаточно допуска СРО. Если он есть, то компанию с лицензией МЧС можно привлечь на субподряд. Суды вставали на сторону властей. Получалось, что мы срывали закупочную деятельность по стройке и ремонту в общей сложности на 655 млн руб., в том числе и социально важных объектов. Но мы понимали, и у центрального аппарата была позиция, что это однозначное нарушение. Апелляции мы проиграли по 8-10 делам. А потом в кассации начали выигрывать и «сломали» практику нижестоящих судов. Последующие 5-6 решений (после решений кассации) суды нижестоящих инстанций уже сразу принимали нашу позицию. Наверное, можно было бы остановиться на первой инстанции и сказать: пусть будут лишние требования, и не брать на себя лишнюю ответственность. Если бы эти дела вступили в законную силу без пересмотра в кассации, подозреваю, что для меня в итоге не было бы все хорошо.

— Вас назначили бы «вредителем»?

— Думаю, что да (улыбается).

— Как вы объясняете ситуацию, что вторая судебная инстанция, как правило, соглашается с первой, а кассация зачастую пересматривает практику?

— Апелляция чаще всего оставляет решения суда первой инстанции в силе. Наверное, в 90-95% случаев так происходит. Так во всех регионах, где я работал.

— Как раз кассация дважды «разворачивала» дело «Водоканала», который пытался уйти от необходимости платить за ущерб природе Росприроднадзору, и в итоге вся эта история теперь будет стоить городским властям около миллиарда.

— Теперь «Водоканал» этот миллиард будет вынужден заплатить. Если он долго не платил, то теперь придется.

Наш вопрос был в правомерности выбора юристов для представления интересов предприятия по этому делу. «Водоканал» — это единственная организация такого уровня, которая так себя ведет не только в Калининградской области, но и, наверное, в России: заказывает непонятные услуги за непонятные деньги. В общей сложности за последние несколько лет «Водоканал» заключил договора на юридические услуги на сумму, превышающую 80 млн. рублей.

— Есть люди, связанные с «Водоканалом», которые сейчас говорят, что только благодаря найму этих внешних юристов удавалось сдерживать выплату этого миллиарда, а когда влезли силовики и возбудили уголовное дело против экс-директора Александра Иващенко, все посыпалось и кассация вынесла решение против «Водоканала».

— Мне не нравится сама позиция платить внешним юристам, что 5 млн, что 2 млн, что 1 млн. У предприятия есть возможность представлять свои интересы в суде своими силами. Если не хватает — найми себе в штат еще пять юристов. Когда мы оспаривали гонорар юристам в 5,3 млн руб., я смотрел все документы о том, что сделало «Закон и право». Был просто скопирован текст искового заявления в первую инстанцию и вставлен в отзыв в апелляцию, и из решения суда первой инстанции что-то взяли. И еще съездить в Питер на полчаса поприсутствовать. И это стоит 5,3 млн руб?

Мы считаем, что так делать нельзя. У нас огромный рынок юридических услуг. Почему заказ отдали именно этим людям? Почему именно 5,3 млн? Почему не 10 или 50 млн. рублей? «Водоканал» направил одной организации запрос: «За сколько ты съездишь в апелляцию?» — «5,3 млн руб.» — «Хорошо, езжай».

— Давайте вернемся к калининградской энергетике. У нас управление ФАС традиционно является главным борцом с «Янтарьэнерго», которое тысячами не исполняет договоры на присоединения граждан. Во всей России энергетики так плохо подключают или только у нас?

— Раньше я слышал, что такие проблемы есть у «Ленэнерго». Но, как выяснилось, такие же проблемы у «Янтарьэнерго» в Калининградской области. Причины возникновения этих проблем мне до конца не ясны. Возможно, это запущенность истории. Надо было делать своевременно и следить за исполнением. Сейчас понятно, что уже есть вал старых обращений по подключениям, которые никуда не пропали, и к ним добавляются новые. И с этим валом уже сложно справиться, но справляться предприятию нужно. Раньше штрафы за эти нарушения были 100 тыс.руб., теперь мы перешли на состав по повторным нарушениям — от 600 тыс. до 1 млн. руб., но, к сожалению, мы видим, что ситуация не меняется, и делаем уже штрафы по 800 тыс.руб. Через какое-то время будем делать по 900 тыс. и миллиону. Проще будет подключить, чем платить по миллиону за каждый неисполненный договор.

— «Янтарьэнерго» изменило свое поведение в части подключения граждан после того, как вы фактически увеличили штрафы в 6 раз?

— Жалобы как шли, так и идут. Сказать, что жалоб стало меньше, я не могу. Почти каждый день в отношении «Янтарьэнерго» поступают жалобы и заявления.

— В других регионах, где вы работали, такой проблемы не было?

— Да, такой проблемы не существовало. Жалобы были единичными: 2-3 жалобы в год, и предприятия делали все, чтобы урегулировать вопрос до рассмотрения в УФАС. У нас же больше 30 рассмотренных дел только в этом году.

— «Янтарьэнерго» как-то с вами консультируется по вопросам вашей штрафной политики? Ведь у них затраты на штрафы должны вырасти в разы, при том что они постоянно жалуются, что у них не хватает денег на подключение.

— Они платят штрафов все-таки не так много, как платили бы, если бы к нам скопом обратились все те, кого они не подключили. Но мы бы с таким потоком обращений и не справились. Кроме того, нужно понимать, что мы можем привлекать к ответственности, если не прошел год с момента нарушения. Если прошел, то мы отправляем обращение по подведомственности в Роспотребнадзор. Если человек не подключен с 2012 года, то в 2013 году уже истекли сроки давности, поэтому у нас отсутствуют правовые основания для привлечения «Янтарьэнерго» к ответственности.

— Роспотребнадзор «Янтарьэнерго» после истечения года с момента нарушения уже не штрафует?

— Я так понимаю, что Роспотребнадзор дальше должен отрабатывать этот вопрос в рамках полномочий, предоставленных законом о защите прав потребителей. За последние полтора года было перенаправлено более 150 обращений.

— Недавно Агентство стратегических инициатив сильно понизило область в рейтинге инвестиционного климата регионов. Данный рейтинг показывает, что у нас одна из худших в России ситуаций со скоростью подключения к сетям. Бизнес у нас так же плохо подключают, как и граждан?

— Заявления поступают как от граждан, так и от индивидуальных предпринимателей и юридических лиц. Это общая тенденция: «как можем, так и подключаем».

— Недавно вы вынесли решение о том, что «Водоканал», по вашему мнению, незаконно заставлял бизнес платить тариф в пятикратном размере за сверхлимитное потребление. Переплаченные 42 млн руб. предприятию придется вернуть?

— Мы хотели бы, чтобы предприятие сделало потребителям перерасчет. У заявителя по этому делу, индивидуального предпринимателя, два объекта: кафешка и парикмахерская. Размер переплаты порядка 15-20 тыс. Она просто не будет год или полгода платить «Водоканалу» за воду. Есть крупные предприятия, у которых переплата полмиллиона.

Сейчас никаких лимитов на воду нет. Сейчас есть гарантированный объем поставки воды. Это тот объем воды, который «Водоканал» обязан поставить, и не поставить он его не может, а поставлять воды больше он не обязан. Но это не означает, что если я превысил потребление гарантированного объема, то я должен платить в пятикратном размере. На мой взгляд, это ни в какие ворота не лезет. Такой практики в других регионах я не встречал, и в нашем центральном аппарате коллеги были в легком шоке. Надеюсь, что такой практики больше нет нигде.

Сейчас мы и «Калининградтеплосети» вынесли предупреждение. Они включали в договор поставки тепла условие, что если ты не выбрал определенное количество тепла, то тебя штрафуют. А где экономия энергоресурсов и технологии энергосбережения? Но получается, что они говорят: «Не надо экономить, ты должен потребить столько, сколько мы прописали в договоре, а если ты потребишь меньше, мы взыщем с тебя расходы, связанные с содержанием и поддержанием тепловой системы в рабочем состоянии». Благо они это условие ни разу не использовали. Сейчас они должны исключить это условие из действующих договоров.

— Для «Водоканала» будет оборотный штраф за взимание платы с бизнеса в пятикратном размере?

— Безусловно.

— Каков порядок цифр?

— Свыше 10 млн руб. должно быть.

— Губернатор недавно опубликовал у себя в «Инстаграме» странную бумагу, которая якобы могла указывать на признаки коррупционного сговора при строительстве школы в Восточном жилом микрорайоне (позднее он заявил, что она может быть фальшивкой, — прим. «Нового Калининграда»). Вы этой школой занимаетесь уже давно. К каким выводам вы пришли?

— Мы провели внеплановую проверку, которая завершилась в конце мая. Это была наша собственная инициатива. В обозримом будущем будет возбуждаться дело о нарушении антимонопольного законодательства, правда, думаю, это уже будет делать ФАС России. В акте проверки мы пришли к выводу, проанализировав документы, что были определенные соглашения и договоренности между заказчиком — УКС Калининграда и подрядчиком на стадии закупки. Не представляю, как за год можно было построить такую школу. Фактически мы видим, что построить ее за такой срок было невозможно.

— У вас претензии и к областным властям, которые проводили торги и к администрации?

— Только к УКСу, который поставил в документации неисполнимый срок строительства, и к подрядчику — «ЯнтарьСервисБалтик».

— Чем чревато ваше расследование для заказчика и подрядчика?

— Тот же самый оборотный штраф — от 20 до 30% от начальной максимальной цены.

— Кто будет платить?

— Управление капитального строительства администрации наделено функциями органа власти, там может быть штраф на должностное лицо — 20 тыс. А к компании может быть оборотный штраф в полном объеме.

— У вас еще сейчас идет процесс против еще одного монополиста — «Единой системы обращения с отходами». Каковы успехи?

— Там было 4 закупки на печать платежек на 28 млн руб. Их отдали одной компании. Нам кажется, что это была договоренность. Если здесь будет оборотный штраф, то это 7-8 млн руб., который придется платить и ЕСОО, и подрядчику. Суд первой инстанции наш иск о признании торгов недействительными удовлетворил.

— ФАС традиционно выступает за легализацию параллельного импорта, чтобы из Польши сюда можно было, например, завозить дешевые лекарства. На каком этапе сейчас эта работа?

— Это вопрос скорее к центральному аппарату ФАС. Он уже лет пять бьется, чтобы это заработало, но пока не получилось. Да, Игорь Юрьевич Артемьев говорит, что это нужно сделать для нормального развития экономики. Во многих странах это есть. Иногда эти организации ведут себя нагло и по-хамски, устанавливая здесь цены на порядок выше. Если ты продаешь у себя в Германии лекарства за 100 условных единиц, то почему в России за 300? Продавай за 100, ну или за 110 с учетом доставки.

Мне кажется, что в конечном итоге ФАС удастся додавить этот вопрос.

Источник