Уязвимое положение: почему музей в Краснолесье оказался на грани закрытия

03.12.2021 8:39

Этой зимой Виштынецкий эколого-исторический музей в Краснолесье будет работать бесплатно. Из-за коронавирусных ограничений он не смог заработать деньги на зарплату сотрудникам, налоги и соцотчисления, а потому вынужден отправить их в отпуск, чтобы не нарушать трудовое законодательство. При этом сотрудники останутся на местах в качестве волонтёров. «Новый Калининград» попытался разобраться, почему пандемия так больно ударила по некоммерческим культурным организациям и в силах ли государство им помочь.

Забронировать гостевой дом на востоке области в этом году было непросто — пока туристы оккупировали морское побережье, местные пытались найти уединение в Роминтенской пуще. К концу лета восток региона посетили более 200 тысяч человек — небывалый до сих пор результат. Долгое время Роминта оставалась белым пятном на туристической карте. «В начале 2000-х я работал в Калининградском университете [преподавателем на факультете биологии], колесил по всей области, случайно-неслучайно попал сюда и был потрясён увиденным, — вспоминает директора экомузея в Краснолесье Алексей Соколов. — Места притянули, ими захотелось поделиться, рассказать, что у нас есть природная жемчужина, которая достойна не только внимания, сохранения, но и развития». Тогда он задумал создать музей, посвящённый природе и истории Виштынецкой возвышенности. Сначала группа энтузиастов организовывала передвижные фотовыставки, просветительские мероприятия, экологические акции, научные экспедиции и детские познавательные лагеря.

Спустя десять лет плотной работы музей получил в безвозмездное пользование здание старой школы в Краснолесье. «Так как наше учреждение общественное, то оно создавалось и создаётся не только сотрудниками музея, но и всеми неравнодушными людьми, жителями посёлка в том числе. — рассказывает Алексей Соколов. — Множество экспонатов собраны местными, большая часть мебели, витрины — тоже их рук дело. И, конечно, вход для жителей всех окрестных посёлков бесплатный». В саду бывшей школы стали проводить Музейную ночь с концертами рок-групп, выступления Калининградского симфонического оркестра Аркадия Фельдмана, ежегодным стал фольклорный фестиваль «Соседи», на который съезжались гости из России, Литвы и Польши.

Всё это время юридически музей оставался общественным учреждением и находился на полном самофинансировании. Деньги удавалось заработать на билетах и занятиях со школьниками. «Осенью к нам всегда приезжают детские группы. Мы организуем экскурсии, познавательные выходы на природу. У нас много интерактивных занятий, самое популярное из которых — „Виштынецкие сокровища гномов“, где переплетены сказки, легенды, традиции обработки камня, рассказы о его использовании в хозяйственных нуждах — мощении дорог, строительстве домов. Всё это дети наблюдают во время прогулки по посёлку. Мы раскрываем тайны камня, рассказываем, как он может путешествовать, из каких минералов состоит, — говорит руководитель экомузея. — К сожалению, из-за ограничений мы не смогли принять в этом году ни одной детской группы, а это была одна из основных долей нашего дохода, которая позволяла пережить зимнее время, когда посетителей немного».

Уязвимое положение: почему музей в Краснолесье оказался на грани закрытия
Алексей Соколов. Фото: Юлия Алексеева

По словам Алексея Соколова, заработанные музеем деньги не позволяют выплачивать официальную заработную плату сотрудникам и налоговые вычеты во внебюджетные фонды, что может привести к нарушению трудового законодательства. Поэтому было принято решение, что сотрудники (их всего двое) уйдут в неоплачиваемые отпуска, но останутся в музее в качестве волонтёров. «Этого требует здание — нужно поддерживать там тепло, заботиться о нём. Посетителей зимой будем принимать без входных билетов — понятное дело, когда все сотрудники официально находятся в отпусках, то и кассовый аппарат не может работать», — пояснил директор музея. Обо всём этом Алексей Соколов написал на своей странице в «Фейсбуке», многие тут же предложили организовать сбор средств, но руководство музея от этой идеи отказалось — системную проблему не решить разовой акцией.

«Большая статья расходов музея — коммунальные услуги. Это и электроэнергия, и водоснабжение, отопление, дрова, которые мы закупили. Была проблема с вывозом мусора (после „мусорной реформы“ в 2019 году плата за вывоз отходов из Виштынецкого экомузея выросла почти в сто раз — прим. „Нового Калининграда“), потому что у нас восемь печей, мы топим не все одновременно — в зависимости от температуры за окном. Это тоже особый пункт бюджета. Мы уже давно говорим о том, что, к сожалению, не предусмотрены какие-либо льготы даже по коммунальным платежам для таких социально направленных организаций, как наша. Мы работаем наряду с коммерческими, по тем же тарифам. Мы не отказываемся от оплаты коммунальных услуг, но, наверное, какие-то льготы, налоговые вычеты, должны быть предусмотрены», — отмечает Алексей Соколов.

В прошлом году экомузей обращался за компенсацией, которую региональное правительство обещало учреждениям культуры, пострадавшим от коронавирусных ограничений, но денег не получил — не прошёл по ОКВЭД (Общероссийскому классификатору видов экономической деятельности). «Оказалось, что компенсации предназначены только для сферы малого предпринимательства, а мы к ней не относимся», — говорит руководитель музея.

В региональном министерстве по культуре и туризму заверили, что считают наличие музея в Краснолесье очень важным. «Этот музей зарекомендовал себя очень хорошо, пользуется заслуженной популярностью не только у туристов, но и у жителей Калининградской области. Этот проект министерству очень нравится, — заявил „Новому Калининграду“ глава ведомства Андрей Ермак. — Мы всегда старались как-то его поддерживать, если к нам были соответствующие обращения. О [сегодняшней] ситуации мы знаем только из эмоциональных постов в „Фейсбуке“. К сожалению, к нам ни руководство музея, ни его многочисленные партнёры не обращались и ситуацию досконально, в деталях не рассказывали. [Не объясняли], какие проблемы возникли у музея и почему он не имеет возможности воспользоваться той финансовой помощью, которая сейчас предусмотрена. Если бы было такое обращение, конечно, можно было бы рассмотреть все варианты, включая внесение изменений в постановление [областного правительства], чтобы дополнить его теми ОКВЭДами, которые нужны музею для того, чтобы обратиться за финансовой помощью». По словам Андрея Ермака, министерство готово найти если не стандартную «коронавирусную» помощь, которая сейчас оказывается региональным правительством, то «помочь какими-то другими способами».

«Да, у нас были мысли и о закрытии музея, полном приостановлении работы, но в итоге мы решили, что приложим все силы, чтобы сохранить его, — говорит Алексей Соколов. — Мы создавали музей на общественных началах, во многом привыкли так работать, поэтому всё случившееся не является для нас большой трагедией. В декабре этого года музею исполняется 20 лет. Долгое время мы работали вообще без зарплат, у каждого была своя работа помимо музея. Очень много людей помогали нам организационно, транспортом, другие музеи принимали нас на своих площадках. Мы можем пережить и этот период, но речь немного о другом — об отношении государства к таким общественным организациям, как наша, которые выполняют важные социальные функции. Мне кажется, нужно обратить внимание на их жизнеспособность. Понять, что выполняя важные задачи, они находятся в очень и очень уязвимом положении».

Источник