Я иду по своему пути: зеленоградский «повелитель холода» о рекордах и бессмертии

24.01.2020 16:19

Экстремал из Зеленоградска Олег Резанов сначала увлекся моржеванием, став основателем местного клуба зимнего плавания, затем установил ряд мировых рекордов, а теперь перешел к «испытаниям». Он то проводит ночь под снегом в гробу, то погружается в соляной раствор, а в перспективе даже собирается вморозить себя в глыбу льда. Зачем «повелитель холода» все это делает, о его способностях и испытаниях, выяснял корреспондент «Нового Калининграда».

— Вы поставили двенадцать мировых рекордов — это огромное достижение. Послужило ли толчком к ним то, что вы были частично парализованы несколько десятков лет назад (об этом Олег Резанов рассказывал в одном из своих предыдущих интервью — прим. «Нового Калининграда»)?

— Естественно, если бы это не произошло однажды, я бы не познакомился с холодом и не возвел холод, скажем, в часть своей жизни. Естественно, прямая взаимосвязь есть.

— То есть с этого все началось?

— Началось именно с парализации, когда меня холод поднял на ноги. Частично, конечно, врачи подняли, но я все-таки был ограничен. Максимально я до туалета мог добраться. Уже не овощ, но еще и не нормальный человек. Я был ограниченный достаточно. Холод завершил мое выздоровление.

— Каким образом вы от простого закаливания и прочих «легких» вещей перешли к своим экспериментам, испытаниям, которые сейчас проводите?

— Началось это с 11-го мирового рекорда. В Зеленоградске я тогда своим телом пытался растопить лед и нагреть воду. Перед этим я много лет тренировался. То, что я планировал сделать, мне не у кого было посмотреть, потому что никто до меня этого не делал. Не существовало техники, ничего. Я тренировался в абсолютно разных направлениях, у меня было шесть типов тренировок. Я тренировал мышцы, энергию через боевые искусства, даже на батуте прыгал — вестибулярный аппарат совершенствовал. В общем, различные были тренировки. И к тому времени у меня уже достаточно большой путь был пройден в холоде, мировые рекорды установлены. Я изучал писание Вима Хофа «Ледяной человек», изучал техники тумо — это гималайские монахи, которые простыни сушат в горах. Есть такое испытание там, которое подтверждает их класс — они всю ночь сидят и в холоде сушат простыни. Кто больше высушит, тот является мастером. Остальные продолжают тренироваться. Я их технику, в том числе, изучал, то, как они это делали. Но под себя я ее уже переработал.

К этому рекорду я подошел на пике своей физической формы, знаний и так далее. Но это не дало никакого результата. Через полтора часа, когда я во льду был, ничего не происходило. У меня уже ни техник, ничего не оставалось в запасе. Я уже отработал все, что мог на тот момент, какие-то знания и техники. Тогда я ситуацию в принципе отпустил, и началось волшебство. Лед начал резко таять, вода — резко нагреваться. Буквально за сорок минут, когда я «Мцыри» читал, был достигнут результат на который я заявился. Но это уже было что-то не мое. Я не имел к этому никакого отношения.

Тогда я задался вопросом: «Кто такой человек?». Потому что то, что произошло, явно противоречило всем знаниям моим о человеке, реальности и так далее. Я начал искать технику, которая позволила бы мне разогревать свое тело. Я ее нашел. Нашел на стыке всех типов знаний. Я назвал ее «Состояние сверхчеловека», я ее до сих пор практикую, да, она усовершенствовалась. С этого момента все и началось. Это был 2017 год, когда и появился «повелитель холода». Пошел путь эзотерический, я начал заниматься уже этим направлением — сознанием и энергией.

— В чем же суть этой техники?

— Это одно из трансовых состояний, назовем это так. Оно позволяет находить подсознательные программы и трансформировать их. А от этого уже меняется реальность. Вообще, наша реальность напрямую зависит от того, какие программы в нашей голове существуют. Я научился их менять. Сначала у себя, теперь я, собственно, с людьми работаю. Меняю и их жизни через трансформацию их программ.

— И как успехи? Получается?

— Да, конечно. Сто процентов — всегда попадание. Жизнь всегда меняется. По крайней мере, у тех людей, с которыми я работал. Их пусть не так много, несколько десятков всего, но у каждого жизнь поменялась и продолжает меняться. Скажем так, иногда даже какие-то чудесные вещи, можно сказать, происходят. Не так давно я заметил сначала, что могу дождь останавливать. А теперь я четко знаю, что могу вызывать снег, потому что в каждом городе, в который я приезжаю, идет снег. Я прилетаю — и идет снег. Вот в Краснодарском крае, я прилетаю — и там тоже снег пошел.

— А как это происходит? Вы что-то для этого делаете специально?

— К сожалению, я не знаю. Мне достаточно просто захотеть.

— Просто захотеть и все?

— Да. У меня нет техники и ответа на вопрос, что я там такого делаю. Это просто такая тотальная вера, что будет. А дальше подтвердил там моей энергией, прокачанными энергетическими уровнями. Вот, оно таким образом реализуется. Я не знаю, как по-другому это объяснить. Это мое объяснение: очень сильное желание, подкрепленное очень сильной энергией.

— Зачем вам вообще все это нужно, зачем вы проходите эти испытания? Это какая-то проверка на прочность себя или нет?

— Нет, я просто продолжаю изучать. В какой-то момент мне стал интересен вопрос вечной молодости и длительной жизни. Я сейчас это изучаю. Через свои техники и постоянное нахождение в подсознании я получаю больше информации. И, назовем это Вселенной, она делится со мной информацией. Людей каких-то посылает, я даже с людьми встречался, которые в советское время возглавляли институты, которые занимались изучением вопросов бессмертия. Собственно, у меня есть конкретный факт, когда мне удалось самому себя омолодить. Значительно омолодить. И впервые в ноябре я поработал с человеком в Москве, он тоже начал получать эти результаты и запустил время вспять. Он тоже начинает молодеть. Она, точнее. Это девушка.

— Это омоложение влияет и на лицо, и на состояние здоровья?

— По состоянию здоровья сложнее сказать, потому что я и так не болею 25 лет уже ничем. Я нахожусь в прекрасной физической форме. Поэтому мне здесь не с чем сравнивать. А на лицо — да. Мне же практически 50 скоро, 47 мне сейчас. Но выгляжу я на 30 с лишним. Дело в том, что это изменение произошло за одну ночь. У меня есть фотография, где морщины глубокие, то есть видно, что человеку за сорок. И я просыпаюсь однажды значительно моложе. Морщин нет, таких вот, остатки их уходят.

— Как это произошло? Вы просто заснули и проснулись молодым?

— Да. Это техника «Состояние сверхчеловека». С ее помощью можно создавать любые визуализации, чего ты хочешь получить. И я не знаю, что конкретно сработало. Я практиковал два месяца, и там были разные визуализации в этом состоянии. И ничего не получалось и не срабатывало. А однажды я просто проснулся на пятнадцать лет моложе. Я до сих пор не знаю, какая из визуализаций сработала. Тем не менее, сейчас есть успешный опыт с другим человеком.

— На все ваши испытания и эксперименты вас, получается, мотивирует исследовательский интерес?

— Да. Меня конкретно интересует вопрос бессмертия либо очень длительной жизни — несколько веков, например. Мне дали информацию — в виде знаков, в виде снов, в виде интуиции и так далее. Это вне логики находится, вне материального мира. Это что-то оттуда, приходит информация. Мне четко показали путь — четыре испытания, которые мне необходимо пройти, чтобы получить следующий пласт информации. Именно по вопросам бессмертия.

— Испытание огнем — одно из этих четырех, верно?

— Да. Первое — это 22 декабря было испытание землей. Все по стихиям идет — испытание землей, испытание огнем. Я его, считаю, не прошел. То есть мне нужно продолжать готовиться и снова идти, потому что там все же задача выйти невредимым, а у меня это не получилось. Чего-то мне не хватило. Нужно продолжать работать, искать технику, чтобы пройти это испытание. Но это не мешает следующее испытание пройти и потом вернуться к тому, что я не прошёл. Сейчас в Якутии меня ждет испытание водой, меня в лед вморозят. А дальше, скорее всего, в Калининграде, я погружусь в пары жидкого азота, в криокамере.

— Это последнее испытание, испытание воздухом?

— Да, они все идут по усложнению, эти испытания. Это будет самым сложным.

— И только после четвертого вы вернетесь ко второму?

— Это будет не быстро. Я считал, что я его пройду. Я был уверен, что готов. Но оказалось, что это не так. Мне чего-то не хватило, каких-то навыков, знаний, техник. Их нужно искать.

— Что из ваших рекордов и испытаний далось вам сложнее всего?

— Первый рекорд, наверное. Потому что, с одной стороны, первый, а с другой — был тройной рекорд буквально через месяц после первого. Где был заплыв на 1252 метра. Я фактически не помню, чем он закончился. Тогда мне было тяжело, сознание отключилось.

А так самый первый — самый страшный из-за того, что непонятно, что и как. Хотя самый первый по сравнению с тем, что я делал потом, он самый простой, все остальные уже делались с учетом навыков, опыта, техник и так далее, которые совершенствовались. А когда в первый рекорд входил — было непонятно. Так что, наверно, этот рекорд был самый сложный. Хотя сейчас мне кажется, что это такая детская вещь, то, что я сделал. Это абсолютно просто для меня сейчас.

— Вы чувствуете холод?

— Я замерзаю, как любой человек. Я даже тренируюсь именно, чтобы замерзать и отогреваться. Таким образом мои тренировки происходят. А в данный момент я не занимаюсь холодом. У меня холодовых тренировок даже почти нет. Я ищу другие техники, занимаюсь другими техниками. Холод — это сейчас для меня инструмент и ключ. Но адаптации к холоду у меня сейчас практически нет. Меня если с каким-нибудь моржом запустить и попробовать посоревноваться, он, естественно, выиграет. Тот, кто постоянно этим занимается и приучает себя к холоду. Нет, я замерзаю, как обычный человек. Особенно в обычном состоянии. Я могу преодолевать холод с помощью техник. Но никогда не было, чтобы мне было прямо тепло-тепло. Даже при помощи техник — это все равно состояние, когда тебе холодно. Но ты можешь с этим холодом справляться.

— Вы его «уменьшаете», грубо говоря?

— Я просто не обращаю на него внимания, назовем это так. Ты с ним сливаешься, просто принимаешь, что он есть, и когда ты это принимаешь, он практически уходит. Его как бы и нет. Я сейчас объясняю просто: холода не существует — вот такую фразу я для тебя как некий девиз взял. Просто когда ты с ним сливаешься, его действительно не существует, как только ты его принимаешь.

— Часто ли случается, что какое-то испытание или эксперимент приходится повторять несколько раз? Когда с первого не получается?

— Испытания, они у меня впервые. До этого я устанавливал мировые рекорды, и они все сразу удались. Так или иначе. Даже когда лед топил, тоже удался. Хотя и не я причина свершившегося, скажем так. Что-то другое тогда произошло. Это то, что и натолкнуло на поиск техник. А все рекорды, они свершились с первой попытки. А сейчас идут испытания. У них уже другая цель — найти способ продлить свою жизнь, сохранить молодость свою и всех людей, кому это будет интересно.

— А есть ли что-то, что в теории может заставить вас отказаться от этой идеи?

— Есть такое понятие, как предназначение. Нельзя отказаться от него.

— То есть ничего?

— Нет, ничего. Я иду по своему пути. Меня сюда для этого отправили, как-то так. Чтобы я прошел этот путь.

— У вас большая семья, шестеро детей. Как они к этому всему относятся?

— Скучают просто. А так хорошо относятся. Так как я постоянно в разъездах, естественно, они скучают. Особенно младший сын. Недавно с ним разговаривали, в Ростове я был:

— Папа, когда ты приедешь?

— Скоро, мой хороший, скоро, еще немножко осталось.

Как в мультике Простоквашино, «еще два вечерних платья осталось». Еще два испытания, и я вернусь. Вернее, даже быстрее. Четвертое — оно в Калининграде будет фактически. Я планировал, что второго февраля будет испытание, но я его перенесу. Даже сейчас могу анонсировать, как это будет выглядеть. Я его сделаю 14 февраля, в День Святого Валентина. То есть меня не просто вморозят, а вморозят в сердце. В такую валентинку. Поздравлю людей таким образом с праздником.

— Раз мы уже заговорили о любви, то расскажите, ваша жена вас поддерживает?

— Она меня поддерживает морально. Не было бы ее, я бы, наверно, не смог ничего этого делать. Вообще, у нас достаточно классическая, назовем это так, семья, где супруга поддерживает мужа. Даже если не согласна. Она поддерживает, и я это чувствую. Но она очень сильно переживает, поэтому она даже не участвует и не вникает. Она до какого-то момента со мной была, а потом, когда ей стало страшно за этим смотреть, перестала вникать и даже следить за этим. Просто интересуется после испытания, как у меня дела, все ли хорошо. И все, она успокаивается и ждет дальше.

— Какие отношения у вас с городом Зеленоградском, узнают ли вас на улицах, проявляет ли к вам интерес власть?

— В Зеленоградске очень много приезжих. По улицам как раз местные и не ходят. Но вообще узнают. Конечно, узнают люди.

— А что говорят? Подходят? Может, автографы просят?

— Редко очень подходят. Но в основном с вопросами. Чаще всего по холоду. Про закаливание, что-то еще. Такие бытовые вопросы.

— Как сейчас ваше состояние после ожогов?

— Мне намного легче уже. Ожоги еще остались, но я уже спокойно хожу. Сегодня уже перформанс в Челябинске был, босиком ходил, в фонтане плавал. Это не мешает мне продолжать делать то, что я делаю.

— Можете дать какие-то советы тем, кто хочет, допустим, просто закаливаться. Как себя заставить?

— Совет первый: не повторять за мной. У меня особенные будни. Я к этому всему долго готовился. А так... Не надо бояться. Во-вторых, не нужно долго находиться в холоде. Две минуты — для здоровья достаточно этого времени. Выше — уже никакого отношения к здоровью не имеет. Это уже спорт и так далее. А спорт — это не про здоровье. Холод дает здоровье, бодрость, силу, мотивацию, уверенность. Он много чего дает. Холод меняет жизнь. Я со многими моржами встречаюсь, общаюсь. Они другие люди, целеустремленные. Холод их делает другими. Они проще всего в жизни добиваются. Потому что очень тяжело входить в прорубь. Это каждый раз преодоление.

Беседовала Яна Сироткина, фото — Виталий Невар, Денис Туголуков / Новый Калининград

Источник