Страна нерасказанных историй: в Калининграде открылся музей советской эпохи Дом китобоя

04.05.2021 2:59

Во дворике Научной библиотеки наконец-то открылся «Дом китобоя». Это музей советского периода 1960-1980-х годов, придуманный основателями музея кёнигсбергского быта Altes Haus Александром и Натальей Быченко. «Новый Калининград» рассказывает, как устроено это культурное пространство и почему оно так напоминает сеанс коллективной психотерапии.

Дверь коммунальной квартиры №1 плотно обита дермантином — достать в советское время крепкую входную дверь было непросто даже штурману китобойной флотилии, поселившемуся здесь со своей семьёй. Приходилось обшивать и утеплять деревянные, помните? На крючках в прихожей висят пальто с норковыми воротниками, задвинуты подальше под тумбу калоши, на стенах — чеканные панно — домашний декор, уступающий по популярности разве что вездесущим коврам и кружевным салфеткам. В шкафах, хотя здесь уместнее сказать шифоньерах, — ватные куртки и двубортные плащи, которые сейчас назвали бы тренчами. Антресоли забиты разнокалиберной ерундой от ракеток и коробок из-под электроники до чемоданов и самоваров — авось пригодится, выкинуть жалко. Кажется, хозяева только-только ушли и сейчас вернутся — спохватятся, что забыли взять зонтик на прогулку, — настолько подробно всё воссоздано. Даже совестно врываться к ним вот так, без приглашения да ещё и в ботинках.

«В этой квартире живёт семья китобоя — муж, жена, их малолетний сын — ученик начальных классов — и дочка — студентка первого курса. Также недавно в квартиру въехал сосед, профессиональную принадлежность которого мы не раскрываем, но по секрету скажем, что он фарцовщик и отвечает за всё андерграундное — музыку, винил, польское телевидение, самиздат. — рассказывает о вымышленных обитателях коммуналки Александр Быченко. — Через каждого жильца мы раскрываем какую-то тему, особенность города и жизни в нём. Через китобоя говорим о море. Его жена — модница, и мы рассказываем о каких-то вещах, связанных с дефицитом. Через мальчика — о развалках и копательстве. Это тоже наша калининградская особенность — живущие здесь люди всегда что-то искали, копали клады, это в крови у каждого настоящего калининградца. Через девочку мы рассказываем о танцах и молодёжных историях».

Музей Калининграда советского периода Александр и Наталья Быченко — создатели музея кёнигсбергского быта Altes Haus — задумали в 2015 году. Если главным героем довоенной квартиры они сделали купца Густава Гроссмана, то для нового проекта сочинили (а скорее собрали) образ штурмана китобойной флотилии «Юрий Долгорукий». Эти суда уходили на промысел больше, чем на полгода, а их возвращение становилось праздником для всего города. Конечно, сегодня к китобойному промыслу совсем другое отношение, но давайте не будем гримировать историю. «Изначально мы хотели повторить концепт Altes Haus — просто купить квартиру и сделать подобный музей. Когда мы сидели на улице Пугачёва (первый Altes Haus открылся на улице Пугачёва, позже музей-квартира переехал на Красную, 11 — прим. „Нового Калининграда“), мы чуть было не купили такую же квартиру на втором этаже, но вовремя одумались, всё-таки мы понимаем, что доставляем определённые неудобства людям, которые находятся с нами в одном подъезде: много посетителей, мы популярны, — говорит Александр Быченко. — Мы стараемся быть полезными и нашим соседям, помогаем делать ремонт в доме, благоустройство, но понимаем, что не всем это нравится. Когда мы задумали [„Дом китобоя“] и поняли, что это должен быть достаточно активный музей, туда должно ходить больше людей, мы сообразили, что это должно быть нежилое помещение и желательно в центре города».

Когда объясняешь людям, что «Дом китобоя» находится во внутреннем дворике Научной библиотеки, часто следует вопрос: «А где там внутренний дворик?». Это такая калининградская платформа 9 и ¾. Наверняка, вы не раз проходили мимо ведущей во двор арки, просто не обращали внимания, что спрятано за металлическими воротами. В своё время здесь обустраивали молодёжную арт-площадку «Синий шкаф», проводили поэтические опен-эйры и спецпоказы фестиваля «Короче». А теперь десяток шагов в этой арке отбрасывает вас на полвека назад, к той самой дермантиновой двери и шифоньерам с болоньевыми плащами.

«Как ни странно, собирать экспозицию „Дома китобоя“ было значительно тяжелее, чем экспозицию Altes Haus, — говорит Александр Быченко. — Антиквариат столетней давности и старше, скажем, конца XIX — начала XX века проще найти, чем советскую историю, потому что её очень мало сохраняли. Как говорит мой друг Витя Шалай, директор музея имени Арсеньева во Владивостоке, Россия — это страна сознательно нерассказанных историй. Послевоенному поколению даже не приходит в голову поделиться историей своей жизни с детьми и внуками: „А что рассказывать-то? Вот батя мой воевал, освобождал, штурмовал, а я-то что? Учился, потом в море ходил, женился, знал Ивана Иваныча, Петьку, продавщицу из магазина Люсю, был мясник Петрович на рынке. Это разве интересно?“. Да, конечно, интересно, расскажите нам! Может быть, и я важен, и моя история важна? Конечно, важна. И точно так же люди относились к своим вещам. Никто их не берег, поносил — выкинул на тряпки. Мы можем найти старинную одежду, сюртуки, цилиндры, но мы не смогли найти ни одного настоящего батника 70-х годов. Либо они стоят каких-то сумасшедших денег, дороже, чем антикварные, либо их просто нет».

Путешествие по коммунальной квартире, открывание многочисленных ящичков и шуфлядок с мельхиоровыми ложками, заглядывание в шкафы с обязательными шапками из чернобурки и копошение в шкатулке с девичьими бисерными сокровищами сопровождается воспоминаниями калининградцев, звучащими из невидимых колонок. Их пару лет назад собрали местные школьники и студенты в рамках проекта «Народный архив: повседневность Калининграда 1960-80-х гг.». Потом эти интервью расшифровали и превратили в аудиоспектакль. Работает это так: вы заходите, например, в детскую комнату, и вдруг слышите детский голос, рассказывающий о папе-моряке, импортных пеналах и фломастерах, как заграничная жвачка позволяла «нанять» себе в школе пару рабов и как здорово было играть в фантики.

«Среди музейщиков давно муссируется тема [о том, что такое музей сегодня]. В частности, ИКОМ — это международный союз музеев, членами которого мы являемся, предложил новую формулировку, что такое музей. Классическая формулировка о том, что музей является хранилищем памяти, где собирают, изучают и интерпретируют наследие, на сегодняшний день устарела. ИКОМ предлагает такую формулировку: музей — это коммуникативная площадка, где мы рассуждаем о прошлом, но не для того, чтобы просто его изучить, а для того, чтобы строить будущее. Всё, что могло случиться с человечеством, уже когда-то случилось, нам нужно просто развернуться, посмотреть туда назад и попытаться извлечь в этом уроки, — считает основатель Altes Haus и „Дома китобоя“. — Мы не занимаемся никакой германизацией или коммунистической пропагандой. Мы рассказываем о повседневной жизни на этой территории. Мы не делим историю на чужую и свою — история не имеет национальности. А человек без корней не имеет ничего: ни прошлого, ни настоящего, ни будущего».

Текст: Алина Белянина. Фото: Виталий Невар / Новый Калининград

Источник