Белые пятна и черные дыры: возобновился суд над экс-директором лицея № 49

11.09.2019 5:19

В Калининграде после месячного перерыва возобновился судебный процесс над экс-директором лицея № 49 Людмилой Осиповой. Заслуженного педагога обвиняют в том, что она незаконно собирала деньги с родителей учеников и сдавала в аренду школьный стадион, а полученными средствами распоряжалась на свое усмотрение. Осипова вину отрицает. «Новый Калининград» рассказывает, как первая потерпевшая по данному делу «забыла» о том, какие показания дала в ходе следствия, и почему адвокат настаивает на несостоятельности обвинительного заключения.

«Во всех приличных школах так. Давайте всех директоров посадим!» — не скрывал возмущения по поводу уголовного дела из-за поборов пришедший на заседание бизнесмен и экс-депутат Витаутас Лопата.

Предприниматель решил поддержать Людмилу Осипову, потому что при ее руководстве лицей № 49 окончили две его дочери. Помимо него в зале собралось еще несколько человек — в основном журналисты. Никто из педагогов или руководителей калининградских учебных заведений на заседании не появился. Позже Людмила Осипова объяснила это тем, что коллеги не хотят открыто выступать в ее защиту, чтобы тоже не оказаться на скамье подсудимых.

«Я — образцово-показательный проект. На мне сейчас покажут всем, кто является дураком, не слушающим ни себя, ни других, и пытается бороться против системы. Они все сидят и помалкивают, потому что возрастных директоров довольно много в городе», — заявила экс-директор.

Людмила Осипова зашла в зал заседаний Центрального районного суда с улыбкой на лице. Опираясь на трость и попутно здороваясь практически с каждым из присутствующих, она медленно добрела до своего места рядом с адвокатом и начала листать увесистую подшивку документов — обвинительное заключение по ее делу едва уместилось на трехстах листах формата А4.

Экс-директора обвиняют сразу в четырех преступлениях: в злоупотреблении и превышении должностных полномочий, в присвоении и растрате особо крупной суммы денег, а также в мошенничестве. По версии следствия, Людмила Осипова, будучи директором школы, ежемесячно собирала с родителей деньги на оплату услуг охраны и улучшение материально-технической базы учреждения. За два года, уверяют в СК, — с сентября 2015-го по сентябрь 2017-го — родители учеников сдали на школьные нужды 7,1 млн рублей. Больше половины этой суммы (4,1 млн рублей) были потрачены на охрану лицея.

Также следствие полагает, что с 2012 по 2017 год Осипова незаконно получила 492,8 тыс. рублей от представителей любительских футбольных команд за доступ на спортивную площадку, расположенную на территории школы. Дело поступило в суд, и в июле состоялось первое слушание.

«Родителями учащихся необходимо было не позднее 10 числа каждого месяца сдавать в попечительский совет денежные средства в размере 250 рублей — учащимся начального общего образования, и 300 рублей — учащимся основного общего и среднего общего образования, под видом добровольных безвозмездных пожертвований», — уточнила в суде помощник прокурора Центрального района Екатерина Дерявко, которая сменила прежнего представителя гособвинения.

Дерявко заявила, что Осипова дала указания школьному бухгалтеру, которая была «не осведомлена о ее преступных намерениях», не помещать собранные с родителей деньги на расчетные счета учреждения. Часть этих средств — более двух миллионов рублей — как говорится в обвинении, Осипова «похитила», дав казначею попечительского совета указание направить их «на свои нужды и нужды третьих лиц».

Представитель прокуратуры зачитывала обвинительное заключение почти час. Она несколько раз перечислила более восьми десятков фамилий родителей, которые рассказали следствию, что были «понуждены к сдаче денежных средств».

«В нем изобилуют белые пятна и черные дыры, которые не дают нам возможность полностью понять, в чем предъявлено обвинение Людмиле Григорьевне», — прокомментировал адвокат Дмитрий Новиков зачитанное заключение.

Обвинение утверждает, что установление конкретной суммы пожертвования и сроков их сдачи «нарушает принцип добровольности». Однако, по словам адвоката, в статье закона «О благотворительной деятельности», на который ссылается прокуратура, такой нормы нет.

Также защита настаивает, что в обвинительном заключении не указано, что же конкретно сделала Осипова, чтобы организовать незаконный сбор денег, как ей удалось обязать родителей ежемесячно сдавать деньги и подписывать «ненужные им» договоры о пожертвованиях.

Обратил внимание судьи Новиков на отсутствие подробного изложения в обвинительном заключении того, как, когда и при каких обстоятельствах его подзащитная присвоила часть собранных с родителей денег.

Судья отметила, что данные доводы уже были указаны на прошлом заседании в ходатайстве о возвращении дела прокурору, в удовлетворении которого было отказано.

Адвокату приходилось, наклонившись к своей подзащитной, громко повторять все слова судьи. Осипова пояснила, что на фоне стресса у нее резко ухудшилось здоровье и она стала глохнуть.

«У меня давление подскочило, сахар высоченный. Левое ухо вообще отказывает, и правое стало тоже плохо слышать. Это все ужасно — я не доживу до конца следствия», — пожаловалась журналистам Осипова во время короткого перерыва.

Для Осиповой поставили стул посредине зала, чтобы ей было лучше слышно вопросы гособвинителя и ответы одной из потерпевших — матери ученика лицея № 49 Виктории Логиновой. Показания в суде готовы были дать четверо потерпевших, но трое из них на нынешнее заседание не явились по уважительным причинам.

Логинова отвечала довольно коротко, сухо и, казалось, старалась не смотреть в сторону экс-директора лицея. По ее словам, деньги ежемесячно с родителей собирали на две статьи расходов — «на охрану» и «на попечительский совет». Что подразумевается под последним, Логинова пояснить не смогла.

«Не было такого, чтобы обязательно сдавали. „Если не сдадите...“ или еще что-то такое — не было этого. Просто: кто хотел — тот сдавал», — сообщила потерпевшая.

Отрицательно ответила Логинова на вопрос помощника прокурора о том, были ли случаи, когда на обучении школьников, чьи родители отказывались платить взносы, это «как-то отражалось».

Потерпевшая отметила, что никто ее не принуждал подписывать договор о пожертвованиях школе — она делала это по собственному желанию. На вопрос адвоката, считает ли Логинова, что добровольно сданные ею деньги нанесли ей имущественный вред, она ответила: «Наверное, нет».

Гособвинитель принесла один из томов материалов дела с показаниями Логиновой, данные ею во время следствия, и ходатайствовала об оглашении их в заседании. Она обратила внимание на противоречия в нынешних и прошлых свидетельствах потерпевшей, поскольку раньше в показаниях было указано, что Логинова оценивает имущественный вред, причиненный ей школьными поборами, в 36 тыс. рублей.

Согласно документу, потерпевшая заявляла, что ежемесячные пожертвования носили «добровольно-принудительный характер». В зачитанном отрывке показаний говорилось, что к ученикам, чьи родители не сдавали деньги, возникало предвзятое отношении.

«Предвзятость выражалась в ухудшении успеваемости детей тех родителей, которые отказывались платить деньги, в распространении информации о невозможности платить деньги ввиду неплатежеспособности среди родителей», — цитировала показания помощник прокурора.

Потерпевшая признала, что действительно указывала общую сумму сданных средств, но не помнит, чтобы говорила о принудительном характере сборов. По просьбе судьи она даже осмотрела протокол допроса, чтобы убедиться, что под ним стоит именно ее подпись.

Логинова объяснила, что показания давала в спешке, поэтому могла «на эмоциях» запутаться и не понять, что ее слова переформулировали.

Спустя четыре часа судья объявила о перерыве в судебном процессе до следующего утра и вышла из зала.

Осипова окликнула уже стоящую в дверях потерпевшую и попросила подойти, но та, пояснив, что очень спешит, отказалась. «Я спасибо ей хотела сказать», — глядя вслед уходящей Логиновой вздохнула экс-директор лицея.

В очередной раз рассказывала Осипова обступившим ее журналистам о неполноценности современной системы образования, вынуждающей руководство школ самостоятельно изыскивать средства на охрану, и о явном желании властей скорее сместить ее с должности. Говоря о том, как из заслуженного учителя она в одночасье превратилась в мошенницу, Осипова еле сдерживала слезы. «Я даже не предполагала, что так легко можно раздавить человека», — заключила она.

Текст, фото — Екатерина Медведева, «Новый Калининград»

Источник